Эмануэль Унгаро — один из известнейших французских кутюрье итальянского происхождения, основатель модного дома Ungaro. Свою профессиональную деятельность начал в ателье Balenciaga, а позднее открыл собственный дом моды. Сотрудничал со многими знаменитыми женщинами, в числе которых Жаклин Кеннеди, Катрин Денев, Изабель Аджани и другие. Отмечен множеством наград и премий в области моды. В настоящее время, после продажи бренда Ungaro, отошел от дел.
«Если вас поразила красота женщины, но вы не помните ее одежду, значит она была одета идеально»
Содержание:
Биография и карьера
Где проживает Поющий Портной? В местечке Экс-эн-Прованс таких вопросов никто не задавал. Потому что этот дом было невозможно перепутать ни с каким другим: обоняние прохожих будоражил аппетитный запах лазаньи, а из окон доносилась импульсивная итальянская речь вперемешку с фрагментами оперных арий. Аккомпанементом к руладам служило стрекотание швейной машинки – то одной, а то сразу двух. Сеньор Козима Унгаро и его супруга славились умением шить: в его небольшом ателье одевались местные щеголи, а у нее заказывали платья прованские модницы.
Первые ноты, первые стежки…
В начале тридцатых к пению неунывающего портного присоединился детский голосок. За ним второй, третий… И вот уже они распевают хором: отец, мать, шестеро сорванцов и девочка, такая же бойкая, как братья. Маленькие итальянцы то и дело посматривают в окно: ведь бегать со сверстниками гораздо веселее, чем выводить арии! И лишь один из детей не рвался поиграть в прятки или погонять мяч: его любимой игрушкой была мамина швейная машинка. Этого мальчика, родившегося 13 февраля 1933 года, звали Эмануэль.
Жили они небогато: чете Унгаро пришлось бросить все имущество, спасаясь от режима Муссолини. Бежали из Бриндизи (это «каблук» Итальянского Сапога) до границы, через весь Апеннинский полуостров. Обживались с нуля. Поэтому даже такой «помощник», как пятилетний Эммануэль, был весьма кстати. Сначала его научили прокладывать ровную строчку, потом – аккуратно стачивать два лоскутка, потом… К семи годам он стал настоящим помощником, без кавычек.
Способный мальчик мечтал об учебе. Вопрос о профессии не стоял – она и только она, Высокая Мода! Но, увы, война внесла свои коррективы – среднюю школу Эмануэль окончил лишь к 20 годам. К тому же в семье росли младшие дети, и он, второй по старшинству, помогал родителям их поднимать.
Как тянутся годы в провинции! Невыносимо медленно, даже если эта глубинка – благословенный Прованс… Но вот, свершилось: с разрешения отца двадцатидвухлетний Эмануэль покидает родной дом. Его ждут в Париже, в ателье Maison Camps tailors.
От ремесла – к искусству
За два с лишним года, с 1955 по 1957, Эмануэль проделал путь от рядового закройщика до стилиста. Однако на этом не успокоился. Он мысленно прокладывал путь на самый верх, на Олимп высокой моды. И вот, однажды…
Нет. Не однажды. Работы начинающего стилиста много раз попадали на глаза Кристобалю Баленсиаге. Да, тому самому, «кутюрье кутюрье». Что именно привлекло внимание мэтра, уже никто и никогда не узнает. А может быть, сыграли свою роль восторженные отзывы Марио де Лука, тогдашнего владельца Maison. Так или иначе, Эмануэль оказался на собеседовании, а потом и в Модном Доме Balenciaga.
Его взяли на работу, в качестве… нет, не стилиста. Не дизайнера. Не предложили место закройщика или, хотя бы, портного. «Начнем все с нуля» — сказал Мастер – «Смотри. И учись».
Помощник портного. Ну как так? После двух лет работы в столичном мужском ателье – и подавать булавки?? К тому же пришлось оставить Париж и переехать в Барселону. Но Эмануэль был счастлив. Мечта не только исполнилась, судьба преподнесла куда более щедрый подарок: он будет личным учеником самого знаменитого кутюрье Франции. Да что Франции – мира!
Весь следующий год Унгаро не отходил от своего наставника, внимательно наблюдая, как тот священнодействует с тканями. Попутно молодой человек выслушивал ворчливые лекции мэтра – о том, что кутюрье мало уметь шить. Он, то есть кутюрье, должен быть художником, архитектором и философом. О том, что накладные бедра и бюсты – это «ужасное насилие», и не в пример лучшего результата можно добиться, используя особенности структуры тканей… и о многом, многом другом.
Эмануэль слушал и запоминал. Следить за движениями рук учителя было чрезвычайно интересно – процесс драпировки в исполнении Баленсиаги можно было сравнить разве что с игрой Паганини. Строгий твид слушался его точно так же, как нежный шелк. Потом, в одиночестве, стажер пытался проделать то же самое… Увы! Результат обескураживал. Тот же манекен, точно такой же отрез тафты – а в итоге получалось нечто, похожее на заученные скрипичные гаммы.
Но неудачи только подстегивали настырного итальянца. Он тщательно распарывал все, что сделал, отглаживал отрез. Ставил пластинку с любимой классикой. И начинал все заново.
Постепенно взгляды наставника становились благосклоннее, зарплата – выше, а доверяемые ткани – дороже. Новый, 1956-й год Эмануэль встретил уже, будучи дизайнером. К началу 60-х его повысили в должности до главного дизайнера, а затем и директора филиала: Кристобаль доверил любимому ученику Мадридское представительство Дома Balenciaga.
Шесть лет, проведенные под началом Баленсиаги, Унгаро вспоминает как самые счастливые. Сын Поющего Портного перенял у блистательного наставника его мастерство, виртуозно овладел приемами кроя. Освоил искусство драпировки: без предварительных эскизов, расчетов и чертежей, прямо на манекене. И – высший пилотаж – сразу на той, которой предстояло носить этот наряд.
Всякий талантливый ученик не оставляет попыток превзойти своего учителя. Порой, используя для этого весьма необычные средства. Эмануэль Унгаро не был исключением. Идею подсказала сама эпоха: начало шестидесятых, мир прислушивается к новостям с орбиты и бредит межгалактическими экспедициями. И Эмануэль Унгаро отправился в Космос.
Нет, кутюрье не пришлось облачаться в скафандр астронавта. Но на его эскизах появились стилизованные обтекатели ракет, антенны, солнечные батареи и прочие фрагменты орбитального оборудования.
К сожалению (или к счастью), традиции Дома Balenciaga оказались неподвластны новым веяниям – и в конце 1963 мятежный дизайнер покинул воспитавшее его предприятие. Всю последующую жизнь он будет тепло отзываться о своем учителе, и даже в точности воспроизводить загадочные «ритуальные» действия, которыми мэтр начинал работу с каждым новым куском ткани.
Унгаро недолго оставался наедине со своими творческими замыслами: нашлась родственная душа. Andre Courreges, один из воспитанников Баленсиаги, уже имел собственный бизнес. Отъявленный футурист, Андре Курреж встретил единомышленника с распростертыми объятиями! Они стали творить дуэтом. При участии Унгаро разработаны самые удачные модели за всю историю дома Courreges, в том числе знаменитое шокирующее платье с «иллюминаторами».
Своя игра
Далеко не сразу Унгаро решился отправиться в самостоятельное плавание. Две художницы по тканям — швейцарка Соня Клапп, вместе со своей подругой Еленой Бруна Фассио, все же убедили его попытать удачу. И вот, в 1965 году в Париже, по адресу Avenue Mak-Mahon, 6а, открылся Дом Моды с фирменной литерой “U” на вывеске. Впрочем, Дом – это громко сказано. Помещение в 40 квадратных метров, в котором ютились четыре швеи, и бутиком-то можно было назвать с натяжкой…
Первый же показ разрешил все сомнения: в июле 1965-го в мире моды зажглась новая звезда! Даже не новая, а Сверхновая – столь мощным был накал.
Жизнерадостная, страстная, не стесняющаяся себя; элегантная, чертовски соблазнительная, но без малейшего намека на вульгарность; и при всем при том – интеллектуальная. Такой была женщина от Ungaro. Образ захотели примерить на себя как светские львицы, так и актрисы, в их числе Катрин Денёв и Франсуаза Дрейфус (известная зрителю под псевдонимом Анук Эме).
Выручки от продажи дебютной коллекции хватило на то, чтобы оставить тесную мастерскую на Авеню Мак-Мэхон и переехать в более фешенебельные апартаменты – на Avenue Montaigne, в эпицентр парижской моды. Планка клиентуры взлетела сразу же, и на максимальную высоту: такие имена, как Жаклин Кеннеди-Онассис, принцесса Ира фон Фюрстенберг, Мари-Элен де Ротшильд и дочь основателя L’Oreal Лилиан Беттанкур, говорят сами за себя.
Куда ведут Параллели
В конце 1968 году вышла знаменитая Parallele. Силуэты были подчеркнуто просты – завораживали ритмы принта и сила цветовой гаммы. Популярность Параллелей была так высока, что решено было открыть одноименный бутик. Многие из тех работ хранятся в мировых музеях моды.
По популярности с Параллелями может сравниться разве что Ungaro Flower Power, увидевшая свет в начале восьмидесятых.
Версальская битва
Еще одно крупное событие в карьере дизайнера – так называемая Версальская битва, The Battle of Versailles Fashion Show. Состоялась она 28 ноября 1973 года. Благотворительный показ превратился в грандиозную дуэль между Старым и Новым Светом. Дом Ungaro представлял Европу наряду с такими гигантами, как Christian Dior, Pierre Cardin, Yves Saint Laurent и Givenchy.
В сражении, как говорится, победила дружба. Но «водораздел» между европейским coutur и американским ready-to-wear оформился окончательно. А Эмануэля Унгаро причислили к Большой Модной Пятерке.
Жизнь в стиле U
Первым ароматом поклонницы брэнда смогли насладиться в 1977 году – конечно же, он назывался «U» (вернее, U-de-Emanuel Ungaro)! В 1983 году принимала овации легендарная Diva, а в 1987 – страстный Senso. На сегодня их более сорока. Некоторые (как мужской Ungaro Pour L’Homme) имеют по две и три версии. Хиты XXI века – Desnuda (2001) и Apparition (2004). Парфюмы от Ungaro отличаются приятным дизайном (флакон Diva, например, повторяет одну из драпировок мастера), богатой, чувственной гаммой, стойкостью и невысокой ценой.
Не обойден вниманием и сильный пол (как-никак, путь Эмануэля начинался в мужском ателье). В 1975 году вышла коллекция U for Men, а в последующем – еще три линии готовой одежды для мужчин.
В середине девяностых были запущены линии постельного и столового белья, чуть позже – одежда больших размеров. Любимая марка не покидала модников даже в морских волнах: к их услугам были купальники и солнцезащитные очки от Ungaro.
Традиционно, линии одежды сопровождает обувь и аксессуары от того же брэнда: сумки, пояса, очки (офтальмологические в том числе). Критики моды отмечают качество и тщательную проработку деталей.
Запас прочности
Показатель таланта – вещи Унгаро, созданные в 60-х и 70-х, актуальны до сих пор! Несмотря на то, что сменилось не одно поколение модниц. Его выбирали и выбирают Николь Кидман, Кайли Миноуг, Патрисия Каас; Селин Дион и Анджелина Джоли, супермодель Иман и Пенелопа Крус. В этом списке и русская икона стиля – Эвелина Хромченко.
На сегодняшний день, преодолев трудности, возникшие после ухода основателя от дел, брэнд, возглавляемый дизайнером Фаусто Пуглиси, продолжает развиваться. Годовой оборот составляет свыше 700 млн. долларов США.
Награды
Первую награду, Neiman Marcus Award (1969), принесли Параллели. В активе мастера два Золотых Наперстка (1980 и 1981 годы), Dallas Fashion award (1995), а так же свыше десятка других премий и орденов, не только Франции, но и США, Японии, Германии и Мексики.
Красноречивая деталь: Эмануэль Унгаро был первым кутюрье в истории, которому предложили выступать с лекциями в Оксфордском Университете.
Стиль Ungaro. Диссидент, ведомый музыкой
«И это – стиль?? Какофония цвета и хаос орнаментов!» – критики не стеснялись в выражениях. В ответ кутюрье шел наперекор тенденциям с утроенным энтузиазмом. Сочетание клетки и полоски считается дурным вкусом? Замечательно! Добавим к ним еще и горох, а для полноты впечатления – что-нибудь этакое, абстрактное. Сколько, вы говорите, цветов положено сочетать в одном комплекте? Не более трёх? Спасибо огромное… теперь точно, сделаю не меньше четырех. А то и все пять!
Он всегда ухитрялся идти против течения. Вычурности конца пятидесятых противопоставлял лаконичные А-силуэты, засилию монохромности 70-х – бурю красок, а унисексу девяностых – женственные «песочные часы» и изысканную ручную вышивку. И при этом спрос на его одежду только рос!
Над рабочим местом Эмануэля Унгаро можно было бы повесить табличку с изречением Жана Кокто: «Отстаивай и культивируй то, за что тебя критикуют. Ведь это и есть она – Индивидуальность». Прозвище «Диссидент» прочно закрепилось за дизайнером.
Если дух противоречия и играл в его творчестве какую-то роль, то отнюдь не главную. К постулатам своего учителя о том, кем должен быть кутюрье, Унгаро добавил свой собственный: истинный кутюрье – отличный психолог.
В человеке уживаются два взаимоисключающих желания: быть как все, и выделиться из толпы. Унгаро сделал ставку на второе, и не прогадал. Кроме того, каждая его работа – фейерверк эмоций, порой явных, а чаще скрытых. На них-то и откликаются сердца. Мастер и сам говорил: «я не шью — я создаю чувства». Откуда он черпал вдохновение? Женщины, музыка, живопись – отвечал мастер. Темпераментный итальянец по крови, галантный француз по воспитанию, первое место он отводит даме.
Живопись последняя в списке. Однако стоит упомянуть художника, оказавшего на Унгаро мощное влияние: Густав Климт. На его полотнах та же буря цвета, а присмотревшись повнимательнее, можно найти прототипы знаменитых принтов Ungaro.
Интересный факт: люди, знавшие Эмануэля лично, и в то же время не чуждые музыке, угадывали, кто из классиков звучал в мастерской во время создания той или иной модели: Моцарт, Бетховен или Вагнер. Они узнавали Стравинского, Равеля и других, воплотившихся в линиях кроя и ритмике узора. Порой это даже служило поводом для пари.
Так, под звуки классики, сложился стиль «U»: уникальность, узнаваемость, удобство.
Визитной карточкой Ungaro стал цвет; сильнее прочих полюбились мастеру все оттенки фуксии. И, конечно же, качество. Но не только. Очарование Ungaro – в драпировке, особенно в ее диагональной разновидности. Симфония ткани рождалась экспромтом. Если драпировки Баленсиаги напоминали скрипичную классику, то из-под пальцев его повзрослевшего ученика выходила импровизация, чем-то похожая на джаз.
Личная жизнь. О неотразимости блондинок
И в молодости, и позже Унгаро был обожаем женщинами! Но независимый итальянец не спешил связать себя узами брака. Какое-то время его гражданской супругой была вышеупомянутая Соня Клапп, дизайнер тканей и соратница по бизнесу. Но со временем судьба развела две творческие натуры.
Эмануэль вел жизнь завзятого холостяка, отшучиваясь, что его дом – ателье. Пока в 1988 году не встретил Её – свою первую блондинку, красавицу флорентийку Лауру Бернабей. Скоропостижно предложил ей руку и сердце, а через год у счастливой пары родилась дочка, такая же белокурая, как мама. Назвали девочку Козима, в честь деда. И да, она тоже отлично поёт.
В 2005 году Унгаро продал свое предприятие американскому мультимиллионеру пакистанского происхождения Асиму Абдулле (цена сделки составила 84 млн. USD), и вместе с семьей вернулся на родину, в Прованс.
Из интервью
Когда сформировался ваш стиль?
Э: Я следую своему стилю с самого начала. Его главные составляющие – интеллект и соблазнение. В моей одежде женщина чувствует себя свободно, не задумываясь о границах и рамках.
Каждый модельер мечтает работать в Париже, столице мировой моды, а вы этого хотели?
Э: Конечно. Я родился на юге Франции и для меня Париж был мечтой. Я сделал все, чтобы приехать в Париж: оставил свою семью, Прованс, который так люблю. У меня было только две рубашки, пара брюк и ни одного сантима.
Ваша мечта сбылась. Вы начали работу в Париже…
Э: Хемингуэй написал книгу о жизни в Париже «Праздник, который всегда с тобой». Я мог бы подписаться под каждым его словом. В то время, в середине 50-х годов, я жил на Монпарнасе среди художников. Это было похоже на деревню. Помните Ива Кляйна? Я одним из первых увидел его знаменитые синие картины.
Каков Париж сейчас?
Э: Этот город снова привлекает много людей. Это по прежнему лучшее место в мире для творцов и людей искусства.
Официальный сайт
www.ungaro.com
